Усталая лысая тётенька в черных очках понуро брела на больных ногах в облаке смрадной пыли по Геленджику и обреченно думала: хоть вешайся, дышать невозможно! Проклятый запах французской булки от единственного в городе предприятия, хлебозавода, постоянно ввергал её, астматика-маразматика, в конвульсии парокзизма. Ей было очень жаль этот красивый город, но «здесь можно серьезно испортить себе здоровье», подумала она в очередной раз. И двинула свои сандалии в сторону верхнего автовокзала, уныло напевая «Подмосковные вечера». Чтобы навсегда покинуть этот гадский городишко, где не доплачивают зарплату, авто заправляют каким-то особенно дешевым бензином, а вода из крана идет с химией, от которой люди облысевают сразу и навсегда. «Как печально, но я сюда уже не вернусь. Хамство и грязь! Хамство и грязь! », стучало у неё в висках. «Хамство и грязь! 700 рублей — сумма большая, невероятно! », повторила она вслух.  

Тут же примчались злобные местные санитары и зафиксировали её. Теперь, наблюдая из палаты за бухтой, она видит, как в ней плавает такое, что хочется орать на всю больницу! И в лицо администрации, если бы выпустили. Там плавает все:

• бутылки
• бумага
• пленка
• бревна
• банки
• презервативы
• какашки
• гробы с кладбища и трупы крупных животных, которых смыло из зоопарка на горе еще в прошлое наводнение.

Но главврач только печально покачивает головой, приговаривая: «И тебя тоже вылечим». Город-монстр не отпускает её, крепко удерживая своими щупальцами спрута.